Минул уже пятый час утра, солнце начало всходить, освещая крыши высоких зданий и купола католических церквей. А дом Холденов, стоящий на холме, уже полностью купался в солнечных лучах. Легкий туман принялся наполнять улицы Карзон-Сити, разнося прохладный свежий воздух. Из «Серебрянного доллара» доносились немелодичные звуки скрипки. Стэн не помнил, откуда она взялась в оркестре. Вроде, какая-то брюнетка, которую звали Валенсия, играла на ней. Все гости бара в пять часов утра разделялись на спящих и бодроствующих. Стэн, конечно, с трудом сидел на высоком стуле у стойки, но, все же, относился ко вторым. Люди спали на всем, что имело горизонтальную поверхность: на кожанных диванах, на полу, на сцене.
В стакане Стэна еще оставался «попрыгунчик», рядом стояла пепельница, набитая окурками до отказа. Как помнит Стэн, на помощь к Патрику, пришел еще один бармен, а к утру, Патрик пошел домой, недождавшись друга. Также неожиданно, как появление скрипки в оркестре, в баре за ночь, появился еще один стол на шестерых человек. Сейчас эти шестеро сидели, уткнувшись в стол лицами, и негромко похраповали. Они всю ночь играли в вист или в покер. Кричали, когда кто-то срывал куш и забирал все деньги себе. Сейчас карты и фишки были разбросаны на полу рядом с разбитой стекляной посудой. На столе еще лежало несколько купюр по одному доллару и кучка центов.
Стэн допил «попрыгунчика» и только что заметил, что рядом с ним, на соседнем стуле, сидит девушка. Девушка была в черном платье, со светлыми волосами. Увидеть ее лицо Стэну не удавалась. Она сидела за стойкой, как за школьной партой, только голова лежала на согнувшихся локтях. Девушка спала. Желание увидеть её лицо и цвет её глаз, появилось у Стэн, и он был готов отдать все, чтобы увидеть ее улыбку. Он стал всматриваться в ее светлые волосы, которые идеально сочетались с белоснежной кожей и черным платьем. Отчасти она ему даже понравилась. Тут Стэн заметил, что ему дико хочется спать. Самое лучшее для него – сейчас же оказаться дома в своей кровати. Он посмотрел на окно, находившееся около потолка, все в копыти и пыли. «Доллар» находился в западной части города, поэтому с утра он еще оставался в тени, но заметить, что наступило утро, Стэн сумел. Платил ли он за выпивку, угощал кого-то или нет – Стэн не помнил. Он вынул из кармана свой бумажник, и, ради приличия, все-таки решил оставить пару баксов на чай. Бармена не было, поэтому, Стэн решил оставить их за стойкой. Он аккуратно подался вперед, заглянул за барную стойку. За ней, по всей ее длине, находился стол. На нем лежало несколько шейкеров, непомытый блендер и были разбросаны какие-то бумажки с рецептами. На столе находилась высокая стопка всяких журналов, которая привлекла его внимания. Сверху, поверх всей стопки лежал журнал с тускло-серой обложкой, на которой большими белыми буквами находилась надпись – «В ГОСТЯХ У ДРАКУЛЫ». На его обложке был нарисован замок из серого кирпича, с кучей башен и штыков. Сам замок располгался на высокой горе, так что его самая высокая башня доставала до облаков, и пронизовала их. Вокруг этой башни парило множество летучих мышей, каждая размером с крупного дога. Всякий раз, когда Стэн видел журналы, с какой-нибудь жуткой обложкой, его рука тянулась к ним сама. Желание прочитать, и перенять чужой опыт в написании рассказов-ужастиков, было и сейчас. Он оставил два доллара около шейкеров и потянулся за журналом. За стойкой, где находилась витрина с дорогим алкоголем, виднелось небольшое квадратное зеркало, в позолоченой оправе. Стэн раньше его не замечал, но когда краем глаза увидел движующуюся параллельно его движениям фигуру, посмотрел в него. Внешний вид Стэна оставлял желать лучшего. Мешки под глазами стали еще больше, все волосы растрепанные, а щитина начала расти в тех местах, где ей вовсе не место. «Хорошо, что эта спящая красавица не проснулась. Так бы сразу и упала в обморок, увидев меня» – Подумал Стэн, и, обернувшись, вновь посмотрел на девушку. Стэн схватил журнал с замком Дракулы и тихо вернулся на стул. На обложке было изложаны номера страницы, всех актуальных тем, которые были напечатаны в журнале – «ТАЙНАЯ ЖИЗНЬ ГРАФА ДРАКУЛА СТР. 17», «ИСТОРИЯ О ТОМ, КАК ГНОМ СПАС ЧЕЛОВЕКА СТР. 30», «ЧТО ДЕЛАТЬ, ЕСЛИ У ВАС В ДОМЕ ЗАВЕЛСЯ ПРИЗРАК УМЕРШЕГО СТР. 59». «Ни один опытный эзотерик, не стал бы этого читать». – Промелькнула мысль в голове у Стэна. Он пролистывал журнал, – «Такими историями даже ребенка не испугаешь». Его внимание задела только пятьдесят девятая страница, содержимое которой давала все необходимые знания для борьбы с призраками. «После приведенной нами классификации призраков в прошлом номере, мы поведуем вам способы для борьбы с ними» – Начинала статья. – «Абсолютно любого призрака можно победить с помощью зеркального коридора, даваемого только зеркалом, полность сделанным из серебра. Это универсальное средство для борьбы с паранормальными существами». Прочитав еще несколько советов, он решил, что на практике применять это все не придется, и закрыл журнал. Все, что нравилось ему в нем, так это картинка с обложки. Что-то было в ней настоящее, завораживающее. Однако, налитые титаном веки, все чаще опускались на уставшие глаза и требовали прекратить чтение. Стэн потянулся за стойку, чтобы убрать журнал на место, и когда клал его в стопу ко всем остальным, заметил, что рядом с ними лежит бумажник. Тот самый, что еще до полуночи они вместе с Патриком рассматривали. Видимо, хозяин так и не пришел. Он посмотрел на бумажник, и тут в его руке заиграло желание взять его снова. «Любопытство – не грех» – так всегда говорила бабушка Стэна, но откуда ж взяться любопытству, если он туда уже заглядывал и ничего интригующего там не нашел. На удивление, он помнил имя той девушки – Спилберг Холден, помнил, как она выглядит и, что ей двадцать четыре. Стэн аккуратно взял бумажник, вернулся на стул и раскрыл его. Все оставалось на своих же местах: двадцатидолларовая купюра лежала там же, водительское удостоверение было втиснуто в отсек с прозрачным чехлом, на нем все та же двадцатичетырехлетняя девушка по имени Спилберг Холден. Но что-то напомнила ему это фамилия. Что-то про нее он уже слышал от Патрика. К Стэну начали возвращаться воспоминания об их разговоре. Он вспомнил и про особняк Хелдонов. «Почему раньше я его никогда не замечал? Почему, если он такой загадочный, никогда о нем не слышал? – размышлял Стэн, – Было бы неплохо начеркать небольшой рассказик по поводу него. Да, было бы неплохо. Добавить чуточку правдивой части истории этого дома, чуточку фантазии и бесстрашного героя. Да, он должен быть всегда. Всегда этот бесстрашный герой делает невообразимые вещи в исходе рассказа». Он еще раз внимательно рассмотрел фамилию. Холден. В голове Стэна промелькнула безумная мысль, но он сразу отверг ее. Она попыталась ворваться в сознание Стэна второй раз, чтбы остаться там, и Стэн обдумал ее, а потом перешел с действию. Но Стэн опять признал эту идею сумасшедшей. В третий раз этот помысл начал ему льстить, что если он пустит его в свою голову, то обретет нечто большее, до чего сам додуматься не может. Теперь эта мысль, которую, казалось, невозможно осущетвить, не вылетала из головы Стэна. Она начала громко голосить в его голове, что даже Стэн произнес ее вслух: «Пойти прямо сейчас в особняк Хелдонов». Эта идея родила тысячу других идей в мгновение ока. «Тебе не хватает прочувствовать всю атмосферу этого особняка. Дом заброшен. Там никого нет. Он не охраняется. Пребывание в этом доме толкнет тебя на нечто больше, чем просто рассказ-ужастик. Вот увидишь – сколько это принесет плодов. Сходи туда. Побывай там». – Это билось у него в голове, и он с этим ничего не мог поделать. «Почему сейчас?» – спрашивал он сам себя. «А когда еще, Стэнли? Их убили утром. Ты должен там побывать утром. Может быть, тебе одному откроется тайна убийства Холденов?» – отвечал ему какой-то незнакомый голос, поселившийся, вместе с этой мыслю в его голове. И эта мысль неожиданно начала его привлекать. Сна не было ни в одном глазу. Ему не нужна была мягкая кровать и аспирин. Ощущение усталости и последствия буйной ночи отстали от него. Стэн чувствовал себя прекрасно. «Да, я побываю там. Сейчас же пойду туда», – почти с уверенностью сказл Стэн, – «А если калитка будет заперта? Дверь в особняк закрыта? Что я буду делать тогда? Стоять и любоваться пока этот старый сарай не рухнет?». Эти вопросы крутились у него в голове, и, казалось, Стэн сам в силе на них найти ответ. Но отвечал на них совсем другой голос: «Лесорубы позаботятся об этом». Все вопросы уплыли из головы Стэна, но ему казалось, что ответа он на них так и не получил. Они исчесзли также быстро, как и появились.
Стэн свернул бумажник и убрал его на место – за стойку. Он резко встал со стула, как будто просидел всю ночь в баре, а утром вспомнил, что ему надо идти на работу. Чуть пошатнулся, осмотрел весь бар – все те же полусонные люди сидели на диванах, спящих стало больше. Все те же люди, с которыми он провел ночь. На скрипке больше не играли, да и вообще, оркестр затих еще часа в два ночи. Стэн вышел из бара в половину шестого утра. Легкий туман сгустился, плыл по улицам, как сигаретнй дым; на стриженых газонах в скверах выпадали капельки росы. Стэн вдохнул. После пребывания в душном «Долларе» всю ночь, этот глаток свежего воздуха был необходим. Этот воздух не был прокуренным, он не был с запахом перегара, не был с запахом пыли, от старых диванов. Он был свежим, насыщенным. «И где находится этот чертов особняк?» – спросил сам себя Стэн. И тут он вспомнил фразу этого чужеродного голоса: «Лесорубы позаботятся об этом». Какие лесорубы? Среди его знакомых не было лесорубов, и сам Карзон-Сити – городок, где пусть и был лес, но никакой лесоповалки и лесорубов не было.
Пытаясь вспомнить расположение улиц города, Стэн решил пойти на перекресток Мунхоллэнд. С него можно было быстро добраться до Северного квартала, а оттуда до Дома Холденов. Он шел не быстро, стараясь глубоко дышать. Всю дорогу до Мунхоллэнда он раздумывал о Холденах. Пытался найти оъяснение тому, почему кошелек Спилберг Холден оказался в баре, где в это время была она и почему не забрала его? Почему он вообще поверил во всю эту историю с убийством, ведь кроме Патрика, никто ему не рассказывал о Холденах? Почему сейчас полшестого утра, на улицах ни души, а он идет в неизвестный дом в неизвестном ему направлении и с какой целью? Ему не давали покоя «лесорубы» и о чем они собирались там «позаботится». В этих раздумьях Стэн дошел до перекрестка Мунхоллэнд, когда на часах уже было шесть. Навстречу ему проходили несколько людей, но Стэн их не замечал. Ему казалось, что он разгуливает по городу один в такую рань. Мунхоллэнд разделял площадь на четыре улицы, ведущая каждая по своему направлению. Одна дорога вела к «Шоссе-7», вторая к Центральной улице, третья к Линкольн Роуд, откуда он и пришел, а четвертая – Уитчем-стрит – вела к Северному кварталу. Стэн быстро зашагал по каменой брущатке, покрывавшей всю Уитчем-стрит. Улица поднималась в невысокую гору, на ней раполагались частные дома. По всей улице находились столбы с круглыми фонарями, которые даже сейчас озаряли Уитчем-стрит, будто тускло горящие звездочки на утренем небе, все еще горевшие после ночи. Сами столбы являлись востребованным местом у разносчиков обявлений и почтальонов. Все столбы были завешаны объявлениями и рекламами, чуть ли не до самых фонарей. Эти каменные колоны из-за мукулатуры, которой они были увешаны, не придовали улице изящности. Всю дорогу Стэн шел с опущенно головой, полностью уйди в раздумья о Холденах, но в один момент поднял голову, чтобы убедиться в правильном ли он идет направлении. Он оказался на пересечении двух улиц. Он не увидел на фасадах домов табличек с названием улицы, и подумал, что это еще продолжение Уитчем-стрит. Знать улицы ему было необезательно, ноги, каким-то образом, сами знали туда дорогу. Как будто он каждый день проходил несколько раз до Дома Холденов и обратно. Неожиданно появившееся желание побывать там – вот, что несло Стэна туда. Если, как обещал незнакомый голос, он прочувтсвует жуткую атмосферу особняка (она несомнено там была, ведь даже внешний вид этого дома вызывал страх), то сможет набраться этого неожиданого безумного вдохновения, которго ему хватит на целый сборник пугающих рассказов о тварях и паранормальных существах, возможно обитавших там. Он знал, что идет навстречу к самому ужасу и все равно шел туда. Конечно, может быть и такое, что никаких монстров там и в помине не было, а Холденов убил какой-то обезумевший дровосек, оставив на месте преступления орудие своего труда. В таком случае, Стэн лишится безумного вдохновения, а бульдозер с залежом выдуманных историй остановится, и откажется служить ему. У Стэна в голове был источник, откуда излились «Темнота» и роман-ужастик, но источник не был бесконечным. Он должен был отчего-то питаться, откуда-то брать эти выдумки. «Вымысел – это правда, запрятанная в ложь» – так говорил один из знаменитых писателей фанатстики. Эта цитата позволяла писать Стэну рассказы по-другому, в отличном от других стиле написания ужастиков. Он брал правидивую историю из жизни, добовлял в нее фантастики и ужаса, чего-то необычного, чего ни при каких обстоятельствах, не могло бы произойти в этом мире, и из этого получал готовый рассказ. Нет правдивой истории – нет выдумки. Именно за этой правдивой историей Стэн и шел в Дом Холденов.
Стэн постоял на пересечении этих двух улиц, повертел головой по сторонам, ища глазами таблички с названиями улиц и номера домов, но ни как их не находил. Рядом со светофором, стоящим на перекрестке, Стэн увидел указатель и подошел к нему. На указателе висело три стрелки с названиями улиц и напрвлениями движения, по которому нужно было идти, чтобы попасть на них. Первая стрелка указывала на Джей-стрит, вторая на перекресток Мунхоллэнд, третья на Северный квартал. Стэн повернул голову согласно стрелке и увидел, что дома, заполнявшие Уитчем-стрит, которые были не выше одного этажа и не имели участка позади дома, по напрвлению сменялись более опрятными и высокими особняками. В самом конце улицы, когда уже заканчивались дорогие особняки, Стэн увидел Дом Холденов. Издалека он не мог точно разглядеть дом, но уже было заметно, что он будет выглядеть так же, как и описывал его Патрик. Стэн напрвился согласно третьему указателю.
Гораздо лучше первой и второй части